МАЯК
Молодой кинодраматург Гиви Шавгулидзе сочинял сценарий, исходя из реалий, очевидно, одного из тех конфликтов, что разгорелись на грузинской земле: не то с Абхазией, не то с Южной Осетией. Когда постановку доверили осуществить Марии Саакян, она привнесла, безусловно, воспоминания о пережитом уже ею. Здесь и переезд в Москву из неспокойной и фактически брошенной на произвол судьбы Армении, и внутрисемейные трагедии. Но, к чести юной1 выпускницы экспериментальной мастерской ВГИКа, ей удалось вознестись над личными обидами. И сказанные Марией в интервью слова о том, что для неё "нет конкретного врага", что есть лишь "война как враг" и что, наконец, "конкретно азербайджанцы не могут быть виноваты в войне", действительно кажутся искренними. Вооружённые локальные противостояния не просто являлись обыденностью совсем недавно, но и, к сожалению, уже вошли в историю как непреложная примета своей эпохи – смутных и кровопролитных 1990-х. Авторы, несомненно, вполне сознательно не конкретизировали место действия, постаравшись воплотить некий собирательный образ межэтнического конфликта. И – при всей точности в передаче национальных деталей быта – нарисовать обобщённый портрет людей, к своему ужасу оказавшихся в одночасье в эпицентре войны.
"Маяк" производит достаточно сильное впечатление своей формальной стороной. Интересно и очень достоверно существуют на экране люди. Причём это относится и к малоизвестным или непрофессиональным исполнителям, начиная с Анны Капалевой, и к ветеранам Софико Чиаурели и Сосу Саркисяну, представшим в несколько непривычном амплуа. Изобретательно, чуть парадоксально показана сама война – намеренно лишь косвенными, отражёнными средствами. Отлично придуманы отдельные интермедии, которые были бы смешными, не будь столь печальными по своей сути. Вызывает любопытство и нетривиальное визуально-акустическое, и монтажное решение отдельных эпизодов. И даже вступительные титры на редкость красивы и изобретательны. Только все достоинства, к превеликому сожалению, перечёркивает один, но принципиальный просчёт. Как на протяжении просмотра, так и по завершении сеанса мучительно преследует единственный вопрос: а ради чего? С какой целью история поведана таким образом, что не заставляет проникнуться состраданием к людям, попавшим в столь мрачные обстоятельства?! На мой взгляд, у Марии Саакян, не в пример целому ряду её коллег, рождённых на земле некогда единой Югославии2, решительно не получается избежать ощущения дисбаланса. И обыгрывание особенностей национального характера происходит само по себе, а отражение реалий войны – само по себе. Тем более создателям "Маяка" не удалось, абстрагировавшись от конкретных исторических условий, создать некую притчу – почти вселенскую и по своему масштабу, и по глубине и универсальности сделанных выводов, и по наплыву чувств.